Купить билет

Собиратели

Дудин Самуил Мартынович

Дудин Самуил Мартынович

 Дудин Самуил Мартынович

Автор: Л.Ф. Попова, заведующая отделом этнографии Кавказа, Средней Азии и Казахстана

Самуил Мартынович Дудин – крупный российский специалист по вопросам научной фотографии, археолог, этнограф, географ, художник, выдающийся знаток в области восточного искусства, прежде всего керамики и ковров Средней Азии; музейный деятель, стоявший у истоков Этнографического отдела Русского музея (ЭО) и Музея антропологии и этнографии (МАЭ) РАН. Его вещевые, фотографические коллекции и рисунки составляют одно из лучших в мире собраний по этнографии Средней Азии, а его картины имеются в Академии художеств, а также в музеях России и Украины.

Самуил Мартынович Дудин родился в 1863 г. в м-ке Ровном Елисаветградского у. Херсонской обл. Его отец Мартын Тихонович Дудин был квартирмейстером Казанского драгунского полка, а после отставки – сельским учителем. С детства Самуил проявлял способности к рисованию и всецело был увлечен этим занятием.

После окончания школы он поступил в Елисаветградское земское реальное училище. В выпускном классе (1884) был арестован за участие в народовольческом кружке, и после трех лет заключения сослан в г. Селенгинск Забайкальской обл. Там под руководством Главной геофизической обсерватории С.М. Дудин организовал метеостанцию, собирал геологические коллекции, русский фольклор, делал этнографические зарисовки у бурят. Часть этих материалов – рисунки древних могил из окрестностей Селенгинска – он сдал в 1888 г. в Музей Восточно-Сибирского отдела Русского географического общества. В ссылке Дудин познакомился с Г.Н. Потаниным, ученым и общественным деятелем, который принимал живейшее участие в судьбе ссыльных революционеров.

С марта 1889 г. С.М. Дудину было разрешено проживать в Троицкосавске (ныне г. Кяхта) под гласным надзором полиции. Пребывание в этом городе во многом определило дальнейшую судьбу Самуила Мартыновича. Именно здесь в его жизнь вошли фотография, этнографический музей и научные общества – три «кита», на которых стояла вся его дальнейшая профессиональная деятельность.

В приграничном Троицкосавске исторически сложилась особая культурная среда. Процветающие чаеторговцы заботились о развитии коммерческих и образовательных учреждений, живую атмосферу города определяло прохождение торговых караванов, дипломатических миссий, научных экспедиций. Важную роль в культурной жизни города играли политические ссыльные, деятельность которых была связана с изучением края и его развитием. Одним из них был Н.А. Чарушин, владевший фотостудией. Фотография была поставлена им на службу науки – в 1889 г. Чарушин принял участие в монгольской экспедиции Г.Н. Потанина, выполнив прекрасные снимки. По счастью, С.М. Дудин стал сотрудником этой фотостудии, где не только получил навыки фотодела, но и был приобщен к созданию фотографической летописи края. Впоследствии он предоставит Музею антропологии и этнографии коллекцию (№ 1697), собранную вместе с Н.А. Чарушиным в окрестностях Троицкосавска.

По инициативе П.С. Михно и А.Н. Чарушина, которым С.М. Дудин оказывал посильную помощь, в Троицкосавске были созданы этнографический музей и библиотека.

В 1891 г. в Троицкосавск прибыл академик В.В. Радлов, направлявшийся в долину р. Орхон для изучения древнетюркских рунических памятников. По рекомендации Г.Н. Потанина в состав экспедиции был включен С.М. Дудин как рисовальщик и фотограф. Члены экспедиции выполнили описание памятников, зарисовки общих планов развалин и их отдельных фрагментов, сделали эстампажи надписей.

Собранный материал требовал тщательной обработки, поэтому В.В. Радлов предложил С.М. Дудину переехать в Петербург для подготовки памятников к публикации. Еще в экспедиции он начал хлопотать о том, чтобы талантливого молодого человека приняли на обучение в Академию художеств. По некоторым данным, благодаря участию Г.Н. Потанина С.М. Дудин был амнистирован. Осенью 1891 г. он начал обучаться живописи в классе И.Е. Репина. Надзор полиции за студентом был сохранен.

Первый выпуск «Сборника трудов Орхонской экспедиции» увидел свет уже в 1892 г. В.В. Радлов, высоко оценив работу Дудина по подготовке изображений, в предисловии к этому изданию отмечал, что «скорое составление публикуемых ныне 64 таблиц было возможно только потому, что Академия предоставила в полное мое распоряжение рабочую силу С.М. Дудина в продолжение всей нынешней зимы» (Труды Орхонской экспедиции. Предисловие).

В 1893 г. состоялась первая поездка С.М. Дудина в Среднюю Азию. Вместе с В.В. Бартольдом, тогда выпускником Санкт-Петербургского университета, он был направлен Академией наук в археологическую экспедицию, целью которой было исследование древностей в долинах рек Чу и Или. Поскольку В.В. Бартольд еще в начале поездки сломал ногу и был вынужден остаться в Аулие-Ата, выполнение экспедиционных задач легло на плечи С.М. Дудина. Он в одиночку объехал оз. Иссык-Куль, зафиксировал местоположение и состояние памятников (крепостей, могил, петроглифов и др.), а также собрал сведения о них. Впоследствии В.В. Бартольд признавал, что его отчет во многом базировался на данных, собранных Самуилом Мартыновичем. Самарканд – важный транзитный пункт путешествия – произвел на Дудина огромное впечатление. Он был потрясен красотой архитектурных сооружений эпохи эмира Тимура и с этого времени стал ревностно служить делу их фиксации, изучения, популяризации и сохранения.

По свидетельству В.В. Бартольда, в 1893 г. Дудин еще не проявлял особого интереса к этнографическому наследию Средней Азии. Первый опыт комплектования этнографической коллекции Самуил Мартынович приобрел в 1894 г., когда по заданию В.В. Радлова, тогда уже директора МАЭ, был направлен на Украину как внештатный сотрудник. Выбор украинской темы был, несомненно, обусловлен тем, что Дудин знал язык, менталитет и уклад жизни украинцев. Результатом этой поездки стала крупная фотоколлекция (МАЭ 1402), а также вещевой сбор, включивший утварь, предметы одежды, женские украшения, предметы интерьера, образцы вышивки (МАЭ 5327).

Летом 1895 г. С.М. Дудин принял участие в работе историко-архитектурной экспедиции, руководимой Н.И. Веселовским. Главной ее задачей являлось изготовление чертежей, рисунков и фотоснимков архитектурных памятников Самарканда – мечети Биби-Ханым и мавзолея Гур-Эмир. Об ответственном отношении С.М. Дудина к своим обязанностям свидетельствуют такие строки из его письма к В.В. Радлову: «Перед съемкой я промываю те площади, которые плохо могут выйти из-за пыли и грязи, накопившейся на изразцах и мозаиках. Делаю я это всюду, куда только хватает моей лестницы» (СПбФ АРАН. Ф. 148. Оп. 1. Ед. хр. 50. Л. 41об.). На основе материалов экспедиции в 1905 г. был издан альбом «Мечети Самарканда. Вып. 1: Гур-Эмир».

В 1897 г. Самуил Мартынович окончил обучение в Академии художеств. Вместе со званием художника он получил право на пенсионерскую поездку во Францию, которую и предпринял в 1898 г. Однако европейская живопись не слишком увлекла его, и в одном из писем И.Е. Репину он говорит о тяготении к искусству Востока. Зато музеи Европы вызвали у художника большой интерес – он побывал в Берлине, Дрездене, Мюнхене, Вене, Амстердаме. Особенное впечатление на него произвела выставка этнографического костюма в Амстердаме, о которой он отозвался весьма заинтересованно: «костюмы собраны превосходно, а манекены, на которые они надеты, в большей части случаев прекрасно исполнены. Я думал, глядя на них, что хорошо бы костюмы Вашего музея выставить подобным же образом, какую массу публики привлек бы тогда музей!» (СПбФ АРАН. Ф. 177. Оп. 2. Ед. хр. 102. Л. 5–5об.). По всей видимости, Самуил Мартынович уже не мыслил себя вне музейного поприща.

В 1899 г. С.М. Дудин осуществил новую собирательскую поездку по поручению МАЭ. На этот раз он был направлен в восточные районы Казахстана. Специальную программу для сбора вещей составил В.В. Радлов, прекрасно знавший казахский быт. Материалы казахской коллекции планировалось представить на Всемирной выставке 1900 г. в Париже, о чем хлопотал князь В.Н. Тенишев – генеральный комиссар от России на этой выставке. Именно в этой поездке С.М. Дудин сформировался как мастер этнографической фотографии, о чем свидетельствует его коллекция (МАЭ 1199). Петербургский искусствовед А. Успенский так характеризует творческий почерк Дудина-фотографа: «Лучшие фотографии Дудина структурны в целом, но как бы слегка “сбиты” случайно возникшим движением и внезапным ракурсом ничего не подозревающего "натурщика". Тщательно выстроенный и чуть “подпорченный” нечаянной репортажностью снимок дает чувство вовлеченности в пространство бытовой, ординарной ситуации: сценки торговли на городском рынке, детские игры в степи, цирюльник бреет голову клиента… Такая погруженность дает дорогое ощущение, которое я бы назвал чувством “местного времени”, когда пространство фотографии позволяет репрезентировать и четвертое измерение, т.е. передать живую, движущуюся историю» (Успенский, 2016. – URL: http://rezvan.kz › wp-content › uploads › 2016/03). В экспедиции 1899 г. была сформирована и вещевая коллекция (МАЭ 493).

Следующие три года – 1900–1902 – явились пиком собирательской деятельности С.М. Дудина, но в известной степени и ее завершением. За это время им были совершены три поездки в Среднюю Азию для комплектования собрания вновь учреждаемого Этнографического отдела Русского музея императора Александра III. В России они были беспрецедентны в плане широты охваченной сборами территории, а также длительности сроков, предоставленных собирателю для комплектования вещевых и фотографических коллекций. Беспрецедентен и итог этих поездок – около 5000 предметов и 2000 фотографий, всесторонне характеризующих традиционную культуру народов Средней Азии.

Замысел первой поездки возник в начале 1900 г., когда вопрос о создании ЭО еще только обсуждался на государственном уровне. В то время геополитическое значение Средней Азии постоянно возрастало, велик был интерес и к культурному наследию региона. В.В. Радлов, один из инициаторов создания ЭО, предложил С.М. Дудину подготовить программу сбора предметов. Она была передана на рассмотрение Августейшему управляющему Русским музеем великому князю Георгию Михайловичу и незамедлительно им утверждена. Великий князь лично просил Эмира Бухары оказать содействие С.М. Дудину в сборе предметов на территории Бухарского эмирата, на что получил его согласие: «…Спешу уведомить Вас, что, с благоговением чтя память Великого Монарха и вменяя себе в священную обязанность сочувствовать всему, что связано с незабвенным Именем Государя Императора Александра III, я с особенным удовольствием готов оказать возможное содействие г-ну Дудину к успешному выполнению, в пределах моих владений, возложенного Вами на него поручения <…> Сеид Абдул Ахад, Эмир Бухарский. 2 апреля 1900 года» (РГИА. Ф. 530. Оп. 1. Д. 518. Л. 2–2об.).

В военном ведомстве С.М. Дудин получил необходимые топографические карты и открытый лист с обращением к органам власти о содействии в выполнении экспедиционных задач. Особенно заботливо Дудин подготовил фотографическое оборудование, закупленное в Германии, а также специальные вьючные ящики для аппаратуры и лабораторного оборудования: проявлять отснятый материал предполагалось непосредственно в дороге, чтобы вовремя обнаружить возможные дефекты и неточности в экспозиции.

Согласно принятой программе, основное внимание уделялось этнографии сартов – так в то время официально называлось узбеко- и таджикоязычное оседлое население равнинных оазисов, в особенности городское. Именно оно, как считалось, определяло культурный облик региона. Маршрут поездки пролег через гг. Самарканд, Бухару, Джизак, Ура-Тюбе, Ходжент, Коканд, Маргелан, Наманган; на обратном пути: Наманган – Джизак – Ташкент. Сельские кишлаки планировалось осматривать попутно.

18 марта 1900 г. С.М. Дудин выехал в Самарканд. «Вживание» в городскую среду было непростым, поскольку, несмотря на письменные указания военного министра, местная администрация не спешила ни с обустройством собирателя, ни с оказанием помощи для выполнения задания музея. Опыта приобретения вещей для коллекций у оседлого населения Средней Азии Дудин не имел, доступ в дома горожан европейцу был закрыт, поэтому он не сразу приступил к собиранию предметов, а принялся изучать рынок старинных и новых вещей, выработал тактику взаимодействия с антикварами, уяснил периодичность движения вещей по базарам округи, приценился к интересующим его товарам. По мере знакомства с торговым людом собиратель получил содействие в ознакомлении с домашней жизнью сартов и приобретении предметов в бытовой обстановке.

В Самарканде С.М. Дудин собирал не только вещи, но и осыпавшуюся керамическую облицовку дворцовых и культовых средневековых зданий. Местная власть нисколько не заботилась о ремонте архитектурных шедевров, и изразцы становились легкой добычей коммерсантов, продававших эти ценные артефакты всем желающим, в том числе и за границу. В таких обстоятельствах С.М. Дудин считал оправданным приобретение изразцов для музея. Однако собрание 1900 г., по его мнению, было «ничтожными клочками, имеющими чисто кунсткамерный характер» (ОР РНБ. Ф. 781. Д. 889 (1990). Л.1–2).

Следующей важнейшей задачей поездки являлось создание фотоальбома, характеризующего культурный ландшафт и повседневную жизнь населения Средней Азии. С.М. Дудин, на месте оценив многогранность культуры этого региона, в одном из писем к И.И. Толстому сообщает, что здесь нельзя «отделаться 4-5 сотнями негативов, их нужно исполнить гораздо более 1000, а чтобы работа не носила случайного характера, ее надо выполнить по строго обдуманной и подробно составленной программе» (ОР РНБ. Ф. 781. Д. 889 (1900 г.). Л. 4). Выработкой этой программы Самуил Мартынович занимался уже в ходе работы.

Итогом поездки 1900 г. стало приобретение 2526 экспонатов высокого художественного уровня, что сразу сделало среднеазиатское собрание ЭО одним из богатейших в мире. Выставка этих поступлений произвела на великого князя Георгия Михайловича самое благоприятное впечатление. Довольно быстро вызрело решение продолжить сборы, причем не только у сартов, но и у других народов Средней Азии.

Маршрут 1901 г. пролег через всю территорию региона – от побережья Каспия до Восточного Туркестана. Принципы сбора коллекций остались неизменными – приобретение типичных вещей, характеризующих в том числе орнаментальное богатство той или иной культуры. В апреле – мае собиратель занимался комплектованием у туркмен-текинцев в Ахальском и Мервском оазисе (РЭМ кол. 12, фотокол. 40), а также у туркмен-сарыков в окрестностях Тахта-Базара (РЭМ кол. 13, фотокол. 41). Коллекции включили лучшие образцы женских серебряных украшений, ковров, компонентов костюма, убранства коня и верблюда свадебного каравана. Особенный интерес Дудин питал к ковровым изделиям туркмен, став со временем тонким знатоком этой темы.

В конце мая С.М. Дудин достиг Самарканда. Теперь он чувствовал себя здесь «своим человеком». Его помощник художник Н.И. Ткаченко занимался зарисовкой архитектурных деталей, а Дудин фотографировал и приобретал вещи. Вскоре экспедиция выехала в Бухару, чтобы просить о сопровождении на участке пути по горным районам Бухарского эмирата. В Бухаре Дудин приобрел медную и глиняную посуду разных типов; сбор же изразцов был категорически запрещен местной властью.

Путь по территории бухарских владений пролег через гг. Шахрисябз, Яккабаг, Байсун, Каратаг, Файзабад, Каратегин, где путешественников принимали очень радушно. Попутные сборы у узбеков не были вполне удачны вследствие настороженного отношения к экспедиции. Напротив, у горных таджиков Каратегина Дудин довольно быстро сумел сформировать коллекцию (РЭМ 19), значительную часть которой составила точеная деревянная посуда и лепная утварь, изготовлявшаяся женщинами по архаичной технологии. Костюм собиратель представил знаковыми предметами – халатом из сукна домашней выработки, свадебной лицевой занавеской, вязаными узорными чулками и др.

Через месяц С.М. Дудин прибыл в Алайскую долину, где он планировал составить киргизскую коллекцию. Расчет на обилие материала собиратель строил на том, что летом родовые группы кочевников объединялись на богатых пастбищах горных долин. Единственный минус, который он видел в летних сборах – это отсутствие части домашнего скарба, оставляемого киргизами на зимовках. Благодаря гостеприимству населения Дудину удалось посмотреть около 500 юрт, что еще раз говорит о его требовательности к отбору вещей. Коллекцию № 14 (РЭМ) составили характерные для южных киргизов вышитые настенные мешки, узорнотканые полосы для крепления юрты, ковры и ковровые изделия, кожаная утварь с тиснением, вышитое убранство коня невесты. Уникален женский траурный костюм, остающийся единственным в музейных собраниях Российской Федерации. Большую ценность представляют предметы мужской и женской одежды, женские украшения, группа музыкальных инструментов.

Покинув Алайскую долину, С.М. Дудин отправил с помощником собранные вещи в Самарканд, а сам направился в Кашгар – один из городов Восточного Туркестана, находившегося под властью цинского Китая. Благодаря помощи российского консула в Кашгаре Н.Ф. Петровского всего за две недели Дудин собрал коллекцию, которая осталась в Музее единственной в своем роде (РЭМ 16). В ее состав вошли предметы мужской и женской одежды, украшения, атрибуты дервиша, разнообразная утварь и другие раритеты. Вещи дополнила не менее ценная фотоколлекция (РЭМ 45).

На обратном пути С.М. Дудин преодолел опаснейший Терек-Даванский перевал, лежащий на кратчайшем пути в г. Ош, откуда собиратель выехал в Самарканд. Там он выполнил отливки архитектурных фрагментов Шахи-Зинда, собрал осыпавшиеся изразцы, мозаики, лепные и резные кирпичи. Два месяца – сентябрь и октябрь – были посвящены созданию самаркандской серии фотографий. Уклад жизни в Самарканде собиратель считал наиболее типичным для Средней Азии. Утром он брал фотоаппарат и бродил по улицам города в поисках интересного сюжета для снимка, избегая, однако, малейшей постановки кадра. Самаркандская фотоколлекция (РЭМ 48), включившая около 400 снимков, всесторонне характеризует городскую среду и ее обитателей, занятия горожан и их досуг, религиозную жизнь.

В целом итогом поездки 1901 г. стало приобретение 1500 предметов и выполнение более 1000 фотографий.

В 1902 г. состоялась третья поездка, целью которой была ликвидация лакун в фотографических коллекциях, комплектование у горных таджиков и казахов, изготовление слепков со скульптурных украшений зданий Самарканда. В начале мая С.М. Дудин выехал в Самарканд, затем в Ташкент, а далее через долины рек Чирчик, Талас и Пскем, Тупракбельский перевал – в Майдантальскую долину. Там он провел сбор предметов для коллекции у группы северных киргизов, приобрел у них конструктивные элементы юрты, предметы интерьера, ковры, кожаную утварь (РЭМ 34).

В Сырдарьинской обл. С.М. Дудин собрал коллекцию у южных групп казахов (РЭМ 33), отразившую влияние на их культуру соседнего сартовского населения. Заключительным этапом пятимесячной поездки 1902 г. стало посещение Ферганской долины, где были сделаны эпизодические приобретения. В 1903 г. Дудин занимался регистрацией коллекций и составлял отчет.

Следующий 1904 г. для С.М. Дудина-собирателя оказался неудачным. Он был приглашен ЭО для формирования коллекций у населения Южного Кавказа, однако на сей раз в его распоряжении имелось всего два месяца и более скромный бюджет закупки. Уже в Тифлисе при ознакомлении с этнографическим отделом городского Музея Самуил Мартынович заключил, что «несмотря на пеструю смесь племен Закавказья, многие предметы обихода у всех них одинаковы» (АРЭМ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 246. Л. 23об.). Опираясь на среднеазиатский опыт, Дудин решил начать сборы в крупных городах, но встретившись с феноменом кавказского города, где «этническое» было подчинено «городскому», не смог выработать стратегии комплектования. Кроме того, качество вещей на базарах Тифлиса и Эривани показалось ему недостойным музейного собрания. Выяснив, что типичные, маркирующие ту или иную этническую культуру вещи следует искать в глубинке, Самуил Мартынович решил просить местную администрацию о проводнике-охраннике, однако содействия не получил. В столь сложных обстоятельствах собиратель принял решение прервать поездку по следующим причинам: «Отнестись к делу формально, то есть набрать “то, что оказалось возможным при данных условиях”, мне было бы неприятно и несимпатично, а сделать то, что можно сделать, я не мог при тех средствах и времени, и обстоятельствах, в каких и с какими я находился» (АРЭМ. Ф.1. Оп.2. Д. 246. Л. 24об.). Больше крупных собирательских этнографических экспедиций Самуил Мартынович не совершал.

В том же 1904 г. Дудин начал составлять альбом рисунков казахского и киргизского орнамента, который позднее представил Академии художеств – в марте 1906 г. он передал 57 таблиц, в апреле 1907 г. – 60 таблиц орнамента.

В 1905 г. по заданию Русского комитета по изучению Восточной и Средней Азии С.М. Дудин работал в Самарканде на раскопках мавзолея Шахи-Зинда, собирал коллекцию древней среднеазиатской керамики для МАЭ и ЭО, выполнял фотоснимки и зарисовки архитектурных памятников. В 1912 г. С.М. Дудин передал музею большую коллекцию негативов (более 260 единиц) общих видов и деталей мавзолеев Шахи-Зинда (МАЭ 1966).

В 1907 г. Самуил Мартынович сопровождал В.В. Радлова в поездке по музеям Северной Европы и Германии, где делал зарисовки и чертежи музейной мебели.

В 1908 г. Дудин снова выезжает в Самарканд по линии Русского комитета, имея открытый лист на сбор облицовочных изразцов и их вывоз «во избежание расхищения декоративных украшений, отпавших от стен в последнее землетрясение с различных зданий…» (Изв. РКСВА 1909, С. 3). Однако к этому времени в Самарканде уже появились местные органы по охране памятников, которые воспротивились вывозу изразцов. В поездку 1908 г. Дудин приобрел керамические предметы для ЭО (РЭМ 1435) и для МАЭ (МАЭ 2696), фотоколлекцию по Самарканду (МАЭ 1447).

Имя С.М. Дудина прочно связано с историей двух Русских Туркестанских экспедиций (1909–1910; 1914–1915), организованных Русским комитетом для изучения Средней и Восточной Азии и руководимых С.Ф. Ольденбургом. В ходе Первой экспедиции в Турфанском оазисе Дудин выполнил рисунки зданий и пещер буддийских храмовых комплексов, кальки с фрагментов скульптур и фресок, а также фотографии объектов. В 1910 г. он передал МАЭ огромную коллекцию стереонегативов (более 600), сделанных по пути в Турфан (МАЭ 2181), а также коллекцию негативов по этнографии казахов, выполненную на маршруте Семипалатинск – Чугучак (МАЭ 2114).

Главной задачей Второй Туркестанской экспедиции являлось изучение Пещер тысячи будд близ г. Дуньхуан в провинции Ганьсу. На этот раз Дудин должен был заниматься описанием росписи стен, в том числе их цветового колорита. С этой задачей художник справился блестяще. Значение его уникальных описаний трудно переоценить, поскольку и шведская, и французская экспедиции, работавшие в Дуньхуане двумя-тремя годами раньше, выполнили только черно-белую фиксацию.

Между экспедициями в 1911 г. С.М. Дудин был зачислен в штат МАЭ – он возглавил отдел изображений и фотографий, а также муляжно-модельные мастерские; также он выполнял обязанности секретаря Совета музея. Вся эта работа выполнялась безвозмездно. По ходатайству князя А.Г. Романовского, председателя Попечительного совета МАЭ, служебный персонал и лица, содействующие открытию музея в 1912 г., были представлены к награждению; С.М. Дудин – к благодарности. После введения в ИАН новых штатов он был избран на должность фотографа, уже с окладом.

В начале 1910-х гг. Самуил Мартынович неустанно продолжал обработку своих экспедиционных материалов. Так, в 1913 г. он передал МАЭ, во-первых, две коллекции сделанных им в 1894 г. фотографий резных дверей дворцов и мечетей Средней Азии, (МАЭ 2124, 2828), а во-вторых, негативы (МАЭ 2123) и фотоотпечатки (МАЭ 2832) с рисунков узбекских, туркменских и афганских ковров. Позднее, в 1915 г. он сфотографировал свои рисунки казахского и киргизского орнамента, ранее переданные в Академию художеств (МАЭ 2450, 2530).

1 января 1914 г. С.М. Дудин был удостоен Высочайшего благоволения за экспедиционную и собирательскую деятельность в совокупности. Также он получил благодарность и медаль в память 300-летия царствования Дома Романовых; Высочайшим приказом по гражданскому ведомству от 28.06.1914. был утвержден в чине коллежского секретаря по званию художника и представлен к чину титулярного секретаря (Соболева. 2014, C. 270).

В 1914 г. С.М. Дудин был назначен ученым хранителем вновь созданного отдела древностей Восточного и Западного Туркестана, куда поступали привозимые из Китая буддийские памятники. В связи с этим на его плечи легла большая работа по описанию, составлению учетной документации и экспонированию этих артефактов.

В первом номере «Правительственного вестника» за 1917 год сообщалось, что министром народного просвещения приказом по Гражданскому ведомству от 1.01.1917. коллежский секретарь фотограф Музея антропологии и этнографии при Академии наук Самуил Дудин производится за отличие к ордену Святого Станислава 3 степени (СПбФ АРАН. Ф. 4. Оп. 2 – 1917. Ед. хр. 41. Л. 1).

Социальные потрясения 1917 г. и тяготы Гражданской войны Самуил Мартынович перенес стойко, сохранив верность музейному поприщу. Участвовал в оформлении Петрограда к 1-й годовщине Октября, также выполнил панно «До 25 октября 1917 года» и «После 25 октября 1917 года» для Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.

В 1918 г. после кончины В.В. Радлова в его память был создан Радловский кружок, объединивший ведущих востоковедов Петрограда–Ленинграда. С.М. Дудин стал душой этого кружка и его бессменным секретарем. В январе 1922 г. им был сделан доклад о работе Радлова в Орхонской экспедиции 1891 г.

В 1919 г. С.М. Дудин стал научным сотрудником Российской Академии истории материальной культуры, где с 1921 г. также выполнял обязанности секретаря постоянной Туркестанской комиссии.

В это же время Самуил Мартынович начал педагогическую деятельность в Географическом институте, передавая молодому поколению накопленные знания и опыт. После слияния Института с географическим факультетом ЛГУ (1925 г.) Дудин становится старшим ассистентом кафедры рисования и фотографии. Он продолжал поддерживать связи и с Академией художеств: например, в 1924 г. читал лекции «Народное искусство Сибири», «О коврах», «Китайское искусство», «О технике живописи (китайской)». Многие годы С.М. Дудин являлся сотрудником Общества художников им. А.И. Куинджи, основанного в 1908 г. В частности, он создал в Обществе библиотеку и заведовал ею.

Уже в первые годы Советской власти С.М. Дудин был востребован как эксперт по прикладному искусству народов Средней Азии. Так, в 1920–1921 гг. Государственная экспертная комиссия привлекла его к работе по учету государственных ценностей, а позднее организации «Внешторг» и «Госторг» приглашали его в качестве консультанта для отбора и оценки больших партий ковров, идущих на экспорт.

В 1920-е гг. по своей инициативе С.М. Дудин выписывал из-за границы реактивы для фотоотдела МАЭ (последняя партия была отправлена швейцарской фирмой «Apotela» в июне 1929 г.), которые приобретались через Торговое представительство АН СССР в Берлине. После смерти С.М. Дудина эта практика прекратилась (СПбФ АРАН. Ф. 142. Оп. 1 — 1930. Ед. хр. 12. Л. 69).

Скончался Самуил Мартынович внезапно, в июле 1929 г., находясь в деревне Саблино Ленинградской обл., где руководил студенческой практикой. Памяти С.М. Дудина было посвящено открытое заседание Радловского кружка 12 декабря 1929 г. В нем приняли участие представители Государственной академии истории материальной культуры, Этнографического отдела Русского музея, Общества им. А.И. Куинджи.

С.Ф. Ольденбург, оценивая роль С.М. Дудина как собирателя, подчеркивал: «Не будет преувеличением сказать, что по многим областям и вопросам материальной культуры Центральной Азии без материалов Самуила Мартыновича нельзя сделать в настоящее время решающих исследований» (Ольденбург. 1930, С. 353). Столь внушительный результат научной и собирательской работы С.М. Дудина был обусловлен, в первую очередь, его организаторскими способностями, умением вести работу четко и планомерно, руководствуясь чувством высокой ответственности за исполняемое дело.

В Российском этнографическом музее в 2012 г. к 150-летию со дня рождения выдающегося собирателя была открыта выставка «Художественный текстиль народов Средней Азии в коллекциях С.М. Дудина», на которой были представлены шедевры прикладного искусства народов Средней Азии и Казахстана.

Архивные материалы

АГЭ. Ф. 76. Оп. 1. Ед. хр. 1. – С.М. Дудин.
АИИМК РАН. 1892. Ф. 1. Оп. 1. № 187. – О командировании ученика Императорской Академии художеств С.М. Дудина в Сырдарьинскую и Семиреченскую области. 26 октября 1892 г. – 8 марта 1893 г.
АРЭМ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 245. – Переписка о командировках художника Дудина С.М. в Среднюю Азию для собирания этнографического материала, удостоверение, планы и маршруты командировок, отчеты С.М. Дудина. 22 февраля – 23 августа 1900 г.
АРЭМ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 246. – Переписка с художником С.М. Дудиным о собирании и оформлении коллекции по этнографии народов Средней Азии и Кавказа; описи коллекции.
АРЭМ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 247. – Отчёты С.М. Дудина художника-фотографа о поездках в Среднюю Азию в 1900–1902 гг. для изучения труда и быта местных жителей.
ОР РНБ. Ф. 781. Д. 889 (1900 г.). Л. 4. – Толстой И.И.
РГИА. Ф. 733. Оп. 145. Ед. хр. 124. – О командировках. 13 марта 1907 г.
РГИА. Ф. 789. Оп. 11. Ед. хр. 164. –Дудин Самуил Мартынович. 1891.
РГИА. Ф. 791. Оп. 1. Ед. хр. 3. – Материалы к истории Общества взаимного вспомоществования русских художников: отчеты Правления за 1917 и 1922–1930 гг., краткие обзоры деятельности за 1909–1917 и 1909–1924 гг.; списки членов и сведения о них; письма членов Общества И.Е. Репину; административные отчеты и документы по другим вопросам». 1913–1930 гг.
СПбФ АРАН. Ф. 1. Оп. 1а. Ед. хр. 158. Л. 409. – Черновики и копии протоколов Конференции АН. Протоколы 1911 г.
СПбФ АРАН. Ф. 4. Оп. 2 (Т. 73). Ед. хр. 62. Л. 11. 1915 г. – Административно-хозяйственное управление ленинградских учреждений АН СССР. Делопроизводственные материалы. Об исходатайствовании Высочайших наград за служебные отличия и денежных (75 – 914 г.).
СПбФ АРАН. Ф. 4. Оп. 2 (Т. 73). Ед. хр. 63. Л. 38, 40. – О производстве в чины и об утверждении в таковых (95 – 914 г.).
СПбФ АРАН. Ф. 4. Оп. 2 (т. 72). Ед. хр. 74. Л. 21–22, 32. – Административно-хозяйственное управление ленинградских учреждений АН СССР. Делопроизводственные материалы. Об исходатайствовании Высочайших наград по Академии за отличия неслужебные.
СПбФ АРАН. Ф. 142. Оп. 1. Ед. хр. 45. – Материалы юбилейного отчета Музея. [Отчетная записка о деятельности Музея с 1889 по 1913 г.] 1913 г.
СПбФ АРАН. Ф. 148. Оп. 1. Ед. хр. 50. – Письма ученых о финансировании отдельных командировок, о покупке коллекций и предварительные отчеты о работе. 13 января – 22 декабря 1908 г.
СПбФ АРАН. Ф. 148. Оп. 1. Ед. хр. 51. – Письма МИД о финансировании Комитета. Предварительные отчеты о работе русских ученых и просьбы Национальных Комитетов об организации экспедиций на Кавказ, Приамурье, Туркестан. 16 января – 24 декабря 1908 г.
СПбФ АРАН. Ф. 148. Оп. 1. Ед. хр. 53. – Письма МИД о финансировании Комитета и экспедиций в Восточный Туркестан. Предварительные отчеты о работе русских и иностранных ученых. 14 января – 29 декабря 1909 г.
СПбФ АРАН. Ф. 148. Оп. 1. Ед. хр. 83. – Письма МИД о финансировании и предварительные отчеты о работе русских и иностранных ученых. 10 января – 29 декабря 1914 г. Письма ученых об организации и финансировании экспедиций на Алтай, Памир, в Корею, Забайкалье, Сибирь, Среднюю Азию, Турцию. 11 февраля – 31 октября 1914 г.
СПбФ АРАН. Ф. 177. Оп. 2. Ед. хр. 102. – Дудин Самуил Мартынович, фотограф, художник. Прилуки, Париж, Самарканд. 1894, 1896, 1902 гг.


Публикации

  1. Дудин С.М. Резьба по дереву у киргизов // Зодчий. 1905. – № 1. – С. 6–9.
  2. Дудин С.М. Отчет о работах в мавзолеях Шах-Зинда в Самарканде // Известия РКСВА. – 1906. – № 6. – С. 26–34.
  3. Дудин С.М. Отчет о поездке в Самарканд // Известия РКСВА. – 1910. – № 10. – С. 26–34.
  4. Дудин С.М. Орнаментика и современное состояние старинных Самаркандских мечетей // Известия Императорской археологической комиссии. – 1910. – Вып. 6. – С. 49–73.
  5. Дудин С.М. Архитектурные памятники Китайского Туркестана (из путевых записок) // Архитектурно-художественный еженедельник. – 1916. – № 6. – С. 75–80, № 10. – С. 127–132, № 19. – С. 218–220, № 22. – С. 241–246, № 28. – С. 292–296, № 31. – С. 315–321.
  6. Дудин С.М. Архитектурные памятники китайского Туркестана (из путевых записок) – Пг.: Гос. тип., 1916. – 104 с.: ил.; 24.
  7. Дудин С.М. Ковры Средней Азии // Столица и усадьба. – 1917. – № 77–78. – С. 10–14.
  8. Дудин С.М. Техника стенописи и скульптуры в древних буддийских пещерах и храмах Западного Китая // Сборник МАЭ. – Пг.: Тип. РАН, 1918. – Т. 5. – Вып. 1. – С. 21–92.
  9. Дудин С.М. Фотография в этнографических поездках // Казанский музейный вестник. – 1921. – № 1–2. С. 31–51.
  10. Дудин С.М. Фотография в научных поездках // Краеведение. – 1923. – № 1. – С. 31–46.
  11. Дудин С.М. Фотография в научных поездках // Краеведение. – 1923. – № 2. – С. 134–146.
  12. Дудин С.М. Киргизский орнамент // Восток. – 1925. – Кн. 5. – С. 120–172.
  13. Дудин С.М. К вопросу о технике изготовления изразцовых мозаик Средней Азии // Известия РАИМК. – Л., 1925. – Т. IV. – С. 183–204.
  14. Дудин С.М. Ковровые изделия Средней Азии // Сборник МАЭ. – Л., Изд-во АН СССР, 1928. – Т. 7. –С.71–166.
  15. Дудин С.М. Дневник поездки в Дун-Хуан // Восточный Туркестан и Монголия: история изучения в конце XIX – первой трети XX века. Том IV: Материалы Русских Туркестанских экспедиций 1909–1910 и 1914–1915 гг. академика С.Ф. Ольденбурга / Под общ. ред. М.Д. Бухарина, В.С. Мясникова, И.В. Тункиной. – М.: Индрик, 2020. – С. 318–364.
  16. Дудин С.М. Отчет С.М. Дудина о поездках в Среднюю Азию в 1900–1902 гг. / Подготовка текста, вступ. ст. и прим. Т.Г. Емельяненко. – М.: Фонд Марджани, 2021. – 564 с.


Библиография

  1. Наука в России: Справочный ежегодник (данные к 1 января 1918 г.) / РАН и редакция журнала «Природа» при содействии Книжной палаты под наблюден. непремен. секр. РАН академика С.Ф. Ольденбурга. Вып. 1: Петроград. СПб.: Российская государственная академическая типография, 1920. – С. 4.
  2. Востоковедение в Петрограде. 1918–1922: Памятка Коллегии востоковедов при Азиатском музее РАН / Сост. Вл. Котвич. – Пг.: Российская государственная академическая типография, 1923. – С. 62.
  3. Наука в России. Научные работники Петрограда: Справочник (данные к началу 1922 г.) / Сост. Комиссия «Наука в России» при РАН под наблюден. непремен. секр. РАН акад. С.Ф. Ольденбурга. – М.; Пг.: Государственное издательство, 1923. – С. 39.
  4. Наука и научные работники СССР: Справочник / Сост. Комиссия «Наука и научные работники СССР» под наблюден. и непосредств. рук. непремен. секр. АН акад. С.Ф. Ольденбурга и пред. комиссии акад. Е.Ф. Карского. Ч. II: Научные учреждения Ленинграда. – Л.: АН СССР, 1926. – С. 16–17, 88, 151–152, 263.
  5. Бартольд В.В. Воспоминание о С.М. Дудине // Сборник МАЭ. – Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1930. – Т. 9. – С. 348–353.
  6. Карский Е.Ф. Памяти С.М. Дудина // Там же. – С. 341–344.
  7. Ольденбург С.Ф. Памяти Самуила Мартыновича Дудина // Там же.– С. 353–357.
  8. Пекарский Э.К. С.М. Дудин // Там же. – С. 344–348.
  9. Зеленин Д.К. С.М. Дудин (1863–1929). К годовщине смерти // Советская Азия. – 1930. – № 5–6. – С. 34–35.
  10. Морозова А.С. Туркмения в фотоколлекциях С.М. Дудина // Очерки по истории хозяйства и культуры туркмен: (Материалы к историко-этнографическому атласу Средней Азии и Казахстана) / Отв. ред. Г.Е. Марков, А. Оразов. – Ашхабад: Ылым, 1973. – С. 140–161.
  11. Апухтин О. Влюбленный в Туркестан [С.М. Дудин] // Звезда Востока. – 1974. – № 1. – С. 208–212.
  12. Лунин Б.В. Историография общественных наук в Узбекистане: Биобиблиографические очерки. – Ташкент: «Фан», 1974. – С. 168–174.
  13. Вишневецкая В.А. Этнографические коллекции С.М. Дудина в МАЭ // Краткое содержание докладов Среднеазиатско-кавказских чтений. – Л., 1981. – С. 27–28.
  14. Вишневецкая В.А. Иллюстративная коллекция С.М. Дудина по этнографии Средней Азии и Казахстана // Краткое содержание докладов Среднеазиатско-кавказских чтений. – Л., 1986. – С. 40–41.
  15. Никитин В.А. Певец Средней Азии // Рассказы о фотографиях и фотографах. – Л.: Лениздат, 1991. – С. 33–46.
  16. Вишневецкая В.А. Из жизни и деятельности С.М. Дудина – художника, собирателя, исследователя // Из истории формирования этнографических коллекций в музеях России (XIX–XX вв.). – СПб., 1992. – С. 84–106.
  17. Дмитриев С.В. Оружейная коллекция С.М. Дудина // Живая старина. – 1999. – № 3. – С. 50.
  18. Дмитриев С.В. Штрихи к собирательской деятельности С.М. Дудина // Сборник МАЭ.– СПб.: МАЭ РАН, 2006. – Т. 52. – С. 96–106.
  19. Длужневская Г.В. Фотографы Императорской археологической комиссии // Археологические вести. – 2007. – Вып. 14. – С. 245–258.
  20. Дмитриев С.В., Попова Л.Ф. Кашгарская коллекция С.М. Дудина в Российском этнографическом музее // Российские экспедиции в Центральную Азию в конце XIX – начале XX века. – СПб.: Славия, 2008. – С. 88–111.
  21. Прищепова В.А. К 150-летию со дня рождения С.М. Дудина – художника, этнографа (по материалам МАЭ РАН) [Электронный ресурс]. Режим доступа.– URL: http://www.intelros.ru/pdf/Antropo_Forum_online/2011_15/prischepova2.pdf
  22. Резван Е.А. Самуил Дудин — фотограф, художник, этнограф: (Мат-лы экспедиции в Казахстан 1899 г. и 2010 г.): Каталог фотовыставки «Диалог цивилизаций» (Родос, Греция, 7–11 октября 2010 г.)». – СПб.: [Б.и.], 2010. – 60 с.
  23. Соболева Е.С. Основные направления работы МАЭ с фотоматериалами в конце XIX – начале ХХ века // Иллюстративные коллекции Кунсткамеры / Отв. ред. В.А. Прищепова. – СПб.: МАЭ РАН, 2014. – Т. 59. – C. 257–286.
  24. Бухарин М.Д., Тункина И.В. Русские Туркестанские экспедиции в письмах С.М. Дудина к С.Ф. Ольденбургу из собрания Санкт-Петербургского филиала Архива РАН // Восток (ORIENS). Афро-азиатские общества: история и современность. – 2015. – № 3. – С. 107–128.
  25. Успенский А.М. Самуил Дудин. Воспитание глаза. URL: http://rezvan.kz › wp-content › uploads › 2016/03
  26. Бухарин М.Д., Тункина И.В. Письма С.М. Дудина С.Ф. Ольденбургу // Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX – первой трети XX вв. Т. 1: Эпистолярные документы из архивов Российской академии наук и Турфанского собрания. – М.: Памятники исторической мысли, 2018. – С. 577–592.
  27. Абайдулова А.Г. Экспозиция МАЭ 1903 г. в открытках С.М. Дудина: к проблеме атрибуции фотоматериалов из коллекций начала XX в. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ekspozitsiya-mae-1903-g-v-otkrytkah-s-m-dudina-k-probleme-atributsii-fotomaterialov-iz-kollektsiy-nachala-hh-v
  28. Селезнева Е.Ю. Фонд С.Ф. Ольденбурга и С.М. Дудина в архиве Государственного Эрмитажа // Восточный Туркестан и Монголия. История изучения в конце XIX – первой трети XX века. Т. IV: Материалы Русских Туркестанских экспедиций 1909–1910 и 1914–1915 гг. академика С.Ф. Ольденбурга / Под общ. ред. М.Д. Бухарина, В.С. Мясникова, И.В. Тункиной. М.: «Индрик», 2020. – С. 55–60.


Коллекции

Археология, архитектура
№ 23. – Глиняные, металлические и стеклянные изделия. Включала 213 предметов, сохранился 201. Туркестанское генерал-губернаторство, г. Самарканд; Бухарский эмират, г. Бухара. Сбор 1901–1902 гг.

№ 27. – Детали архитектурного декора: поливные изразцы, резные кирпичи и плиты, колонки. Включала 584 предмета, сохранилось 583. Туркестанское генерал-губернаторство, г. Самарканд, г. Асхабад; Бухарский эмират, г. Шахрисябз. Сбор 1901 г.

№ 28. – Детали архитектурного декора, изразцы. Включала 34 предмета, утрачена. Туркестанское генерал-губернаторство, г. Самарканд. Сбор 1901 г.

№ 29. – Археологические предметы из раскопок. Включала 107 предметов, сохранилось 82. Туркестанское генерал-губернаторство, г. Самарканд и окрестности. Сбор 1901–1902 гг.

№ 30. – Резьба по камню, детали архитектурного декора, изразцы, мозаики. Включала 87 предметов. Туркестанское генерал-губернаторство, г. Самарканд и окрестности. Коллекция утрачена. Сбор 1900–1903 гг.

№ 246. –Расписные изразцы, фрагменты поливной мозаики, детали архитектурного декора. Включала 89 предметов, сохранилось 85. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл., г. Самарканд; Закаспийская обл., г. Мерв. Сбор 1901–1902 гг.

№ 830. – Изразцы и предметы архитектурного декора, найденные при раскопках на городище Афрасиаб. Включала 46 предметов. Коллекция утрачена. Туркестанское генерал-губернаторство, г. Самарканд Сбор 1905 г.

№ 1436. – Изразцы, детали архитектурного декора. Включала 22 предмета. Туркестанское генерал-губернаторство, г. Самарканд. Коллекция утрачена. Сбор 1908 г.

№ 3543. – Изразцы. Включала 47 предметов. Коллекция утрачена. Туркестанское генерал-губернаторство, г. Самарканд; Кашгар. Сбор 1902 и 1915 гг.

№ 3862. – Фрагменты поливных сосудов. Включала 65 предметов. Коллекция утрачена. Средняя Азия, Самарканд. Сбор 1901 и 1917 гг.

Афганцы
№ 38. – Утварь, мужская и женская одежда, украшения, музыкальные инструменты. Включала 83 предмета, сохранилось 73. Туркестанское генерал-губернаторство, г. Самарканд; Бухарский эмират, г. Бухара. Сбор 1902 г.

Белуджи
№ 25. – Ковры, ковровые изделия. Включала 20 предметов, сохранилось 12 предметов. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл., г. Самарканд; Закаспийская обл., гг. Асхабад, Мерв. Сбор 1901 г.

Казахи
№ 18. – Постилочный войлок, полосы для юрты, образцы шерстяных тканей, футляр для чашек, головной убор невесты, браслет, покрывало на конское седло. Включает 14 предметов. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл. Сбор 1901 г.

№ 33. – Конструктивные элементы юрты, ремесленные инструменты, хозяйственная и столовая утварь, футляры для хранения утвари, образцы тканей, предметы интерьера, мужская и женская одежда, женские украшения, конское снаряжение, боевые топорики, музыкальные инструменты. Включала 94 предмета, сохранилось 85. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл., г. Самарканд; Сырдарьинская обл., гг. Аулие-Ата, Ташкент; ур. Мин-Булак, Мерке. Сбор 1902 г.

Киргизы
№ 14. – Инструменты для обработки шерсти, образцы шерсти, узконавойный ткацкий станок, хозяйственная, дорожная и столовая утварь, мужская и женская одежда, женские украшения, полосы для крепления юрты, узорные циновки-ширмы, настенные мешки, ворсовые ковры, убранство коня невесты, курительная трубка, музыкальные инструменты. Включает 133 предмета, сохранилось 120. Туркестанское генерал-губернаторство, Ферганская обл., Алайская долина. Сбор 1902 г.

№ 15. – Полоса для юрты, утварь, женский нагрудник, стремена, попона для лошади невесты, музыкальные инструменты. Включала 16 предметов, сохранилось 15. Империя Цин, провинция Синьцзян. Сбор 1902 г.

№ 34. – Сапожный инструмент, хозяйственная, столовая и дорожная утварь, дверь для юрты, предметы интерьера, постилочные ковры, женские украшения, мужская шуба, обувь из копыт, музыкальные инструменты. Включала 43 предмета, сохранилось 42. Туркестанское генерал-губернаторство, Сырдарьинская обл., Майдантальская долина. Сбор 1902 г.

Таджики горные
№ 19. – Кетмень, инструменты гончара, хозяйственная и столовая утварь (керамика, дерево), ножи, жернова, светильник, образцы тканей, мужская и женская одежда, нагайка, табакерка, кальян, посох дервиша и сосуд для сбора подаяний; сосуды для омовения, фрагмент молитвенного коврика, мышеловка, кандалы арестантов. Включала 100 предметов, сохранилось 64. Бухарский эмират, Гиссарское бекство, гг. Дюшамбе, Каратаг, Файзабад; Денауское бекство, гг. Байсун, Денау; Каратегинское бекство, г. Гарм, к. Нимичи; Шахрисябзское бекство, г. Яккабаг; Янги-базар, кишлаки Каллук, Чартак. Сбор 1901 г.

Туркмены
№ 12. – Ковроткацкие инструменты, образцы тканей, хозяйственная и столовая утварь, светильники, мужская, женская и детская одежда, женские украшения, убранство для коня и верблюда, нож в ножнах, футляры для пиал, музыкальные инструменты, амулеты, игрушки. Включала 275 предметов, сохранился 221. Туркестанское генерал-губернаторство, Закаспийская обл., Мервский и Асхабадский у. Сбор 1901 г.

№ 13. –Утварь, головные уборы, одежда, украшения. Включает 12 предметов. Туркестанское генерал-губернаторство, Закаспийская обл., пос. Тахтабазар. Сбор 1901 г.

№ 26. – Полосы для юрты, занавесы дверного проема, ворсовые мешки и сумки переметные сумы, попоны для верблюда, молитвенный коврик. Включала 101 предмет, сохранилось 97. Туркестанское генерал-губернаторство, гг. Асхабад, Мерв, Самарканд; Бухарский эмират, г. Бухара. Сбор 1901 г.

№ 37. – Ковры и ковровые изделия, женский головной убор. Включала 32 предмета, сохранился 31. Туркестанское генерал-губернаторство, Закаспийская обл.; Бухарский эмират, с. Баширы. Сбор 1902 г.

Узбеки, таджики (сарты)
№ 20. – Медная утварь, керамическая посуда, футляр для трех чашек, сито для углей, подсвечники, образцы бархата, мужские пояса, женские кошельки, шелковые платки, украшения; сосуды для сурьмы и румян, защитное вооружение, холодное и огнестрельное оружие, кожаные переплеты, штампы для тиснения на переплетах, музыкальные инструменты, курительные принадлежности, молитвенный коврик, амулеты. Включала 221 предмет, сохранилось 176. Бухарский эмират, г. Бухара. Сбор 1901 г.

№ 21. – Образцы шелковых, полушелковых, хлопчатобумажных тканей, медная утварь, тюбетейки, кошелек и сумочка к поясу, патронташ. Включала 29 предметов, сохранилось 27. Бухарский эмират, гг. Китаб, Шахрисябз. Сбор 1901 г.

№ 22. – Инструменты для обработки кожи, предметы ювелирного ремесла, колонна террасы, двери, комнатная ниша, замок, светильники, глиняная утварь, мужская одежда, женские украшения, рама для зеркала, зеркало, оружие, защитное вооружение, атрибуты дервиша, табакерки, медная лопаточка – образчик подделок древностей, клетка для птиц, модели арбы и сельскохозяйственных орудий; гипсовые слепки архитектурных деталей. Включала 159 предметов, сохранился 101. Туркестанское генерал-губернаторство, г. Самарканд. Сбор 1902 г.

№ 31. – Капкан, весы, гирька; медная, керамическая и плетеная утварь, светильник, подсвечник, мужская и женская одежда, женские украшения, принадлежности охоты с ловчей птицей, украшения для ловчей птицы, сбруя, табакерка, образцы резьбы по дереву, сургуч для окрашивания деревянных изделий, письменные принадлежности, печатные картины религиозного содержания, амулет, музыкальные инструменты, игральные кости, рулетка. Включала 173 предмета, сохранился 91. Туркестанское генерал-губернаторство, г. Самарканд и окрестности. Сбор 1901–1902 гг.

№ 32. – Жаровня, светильники, кожаный сундучок, образцы полушелковых тканей, тюбетейки, иглы, образцы вышивки по сукну и замше, женские украшения, конские попоны, кровососная банка, мешочек для чая, трещотка, амулеты. Включала 64 предмета, сохранилось 58. Туркестанское генерал-губернаторство, Ферганская обл., гг. Ташкент, Ходжент, Коканд. Сбор 1900 и 1902 гг.

№ 35. – Образцы лекарств в стеклянных флаконах с притертыми пробками. Включала 189 предметов, сохранилось 52. Бухарский эмират, г. Бухара. Сбор 1900–1903 гг.

№ 39. – Резная дверь мечети, хозяйственная и столовая утварь, образцы полушелковых тканей, бумажной массы; ножи, ножны, украшения, головные уборы, кошельки, лекарства, молитвенные коврики, сосуд для омовений, детская погремушка, музыкальные инструменты, мышеловка. Включала 83 предмета, сохранилось 63. Туркестанское генерал-губернаторство, Ферганская обл., гг. Андижан, Наманган, Коканд, Маргелан. Сбор 1902 г.

№ 58. – Образцы тканей, мужская, женская и детская одежда, костюм и атрибуты дервиша, вышитые постельные принадлежности, покрывала; молитвенные коврики. Включала 306 предметов, сохранилось 300. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл., г. Самарканд. Сбор 1900–1901 гг.

№ 59. – Образцы тканей, метражной набойки; мужская и женская одежда. Включала 205 предметов, сохранилось 196. Бухарский эмират, г. Бухара; Гиссарское бекство, гг. Гиссар, Каратаг; Каршинское бекство, г. Карши.

№ 60. – Мужская и женская одежда, образцы хлопчатобумажных, полушелковых, шелковых тканей ткани для сита и набоек; полотенца, скатерть. Включала 245 предметов, сохранилось 230. Туркестанское генерал-губернаторство, Ферганская обл., гг. Коканд, г. Маргелан. Сбор 1900–1902 гг.

№ 61. – Образцы круп, приправ, сушеных фруктов, сластей; лепешки; образцы красителей, клея, кожи, квасцов, шелка-сырца и шелковой пряжи, козьего пуха и пряжи; коконы шелкопряда; образцы жевательного и курительного табака. Включала 141 предмет, сохранился 61. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская и Ферганская обл. Сбор 1900–1902 гг.

№ 238. – Сельскохозяйственные орудия, веревки, оселки для затачивания ножей, весы; инструменты и принадлежности ювелира, медника, кузнеца, седельщика, гребеночника, сапожника, цирюльника, резчика по гипсу, веретенщика, ткача; набойные штампы и оттиски на образцах ткани, инструменты для производства бёрд; ножницы, шило, струг, топоры, коловороты, формы для кирпичей, литья свечей; станки для плетения тесьмы, витья веревок; сбруя для лошади и осла. Включала 505 предметов, сохранился 391. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл. Сбор 1903 г.

№ 239. – Кальяны, табакерки для жевательного табака, музыкальные инструменты, оружие, свистульки, игрушка-коляска, куклы, кукольная постель. Включала 123 предмета, сохранилось 86. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл. Сбор 1900–1902 гг.

№ 240. – Нож, ножны, кошельки, женские украшения и предметы туалета, текстиль, образцы резьбы по дереву, рисунки для росписи седел, кожаные переплеты для книг, складная подставка для книг, рукописный Коран, письменные принадлежности, атрибуты дервишей: амулеты, посохи, сосуды для подаяния, четки; части надмогильных шестов, фрагмент савана, эстампаж надгробной плиты. Включала 166 предметов, сохранилось 147. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл. Сбор 1900 г.

№ 241. – Инструменты ремесленников, замки и петли дверные, облицовочные кирпичи, перчатки охотника с ловчей птицей, образцы красок, применяемых при росписи глиняной посуды, флюсы для глиняного теста, заготовки для тюбетеек, краски и перья для нанесения рисунка на ткань тюбетеек для вышивки, образцы шелка для вышивки, станок для тканья тесьмы, женские туалетные принадлежности, женские украшения, веера, зеркало, принадлежности для письма, кошельки, кожаные переплеты для книг, амулеты. Включала 162 предмета, сохранилось 90. Туркестанское генерал-губернаторство, Ферганская обл., гг. Маргелан, Коканд; Самаркандская обл., г. Самарканд. Сбор 1900 г.

№ 242. – Затвор и кольцо для двери, образцы шелка для вышивания, туалетные принадлежности, гребни, веера, женские украшения, холодное оружие, пеналы, подставка для книги, украшения для лошади, верблюда, осла, курильницы. Включала 127 предмета, сохранилось 99. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл., г. Самарканд; Бухарский эмират, г. Бухара. Сбор 1900 г.

№ 243. – Медная, керамическая, кожаная утварь, переплет для окна, замки, резные стенные панели, столики, кровать, колыбель, постельные принадлежности, постилочные войлоки, мешки для зеркала, осветительные приборы. Включала 217 предмета, сохранилось 130. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл. Сбор 1900 г.

№ 244. – Керамическая, фарфоровая, каменная, медная и серебряная утварь, сосуды из тыквы, осветительные приборы. Включала 121 предмет, сохранилось 72. Бухарский эмират, г. Бухара. Сбор 1902 г.

№ 245. – Хозяйственная утварь, керамическая и медная столовая утварь, осветительные приборы, оконная решетка, дверь мечети. Включала 147 предметов, сохранилось 24. Туркестанское генерал-губернаторство, Ферганская обл., г. Маргелан; Самаркандская обл., г. Самарканд. Сбор 1900 г.

№ 1435. – Гончарные изделия, ковровая наволочка для подушки, переметная сума, амулеты, игральные кости – альчики, плеть. Включала 74 предмета, сохранилось 27. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл., г. Самарканд; Ферганская обл. Сбор 1908 г.

Узбеки
№ 24. – Хозяйственная и столовая утварь, образцы ткани, ковры и ковровые изделия, полосы для юрты, плетеное украшение для дверного проема юрты, вышитые настенные мешки, женские украшения, головное украшение для верблюда, праща. Включала 42 предмета, сохранилось 40. Туркестанское генерал-губернаторство Самаркандская обл. Сбор 1901 г.

№ 36. – Маслобойка, хозяйственная утварь, женские украшения, ковры, полосы для крепления юрты, дверной занавес  для юрты, настенные мешки, переметная сума, налобное украшение для верблюда, праща. Включала 49 предметов, сохранилось 42. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл. Сбор 1902 г.

№ 362. – Утварь, мужская и женская одежда, женские украшения, узда и убранство для верблюда, ковровые изделия, настенные мешки, переметная сума. Включала 63 предмета, сохранилось 57. Бухарский эмират, г. Бухара; Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл., г. Самарканд и окрестности; Ферганская обл., г. Коканд. Сбор 1900 г.

Уйгуры
№ 16. – Сельскохозяйственные орудия, ювелирные штампы, набойный штамп, гвозди, дверные замки, хозяйственная утварь, образцы тканей и кожи, предметы мужского и женского костюма, женские украшения, войлоки, ворсовые ковры, фонарь, музыкальные инструменты, веер, опахало из хвоста яка, посохи дервиша и сосуд для подаяний, сосуды для омовений, кальян, табакерка, азбука на бараньей лопатке. Включает 224 предмета, сохранилось 190. Империя Цин, провинция Синьцзян, г. Кашгар. Сбор 1901 г.

№ 17. – Настенные изразцы мечетей. Включает 19 предметов. Империя Цин, провинция Синьцзян, г. Кашгар. Сбор 1901 г.


Фотоколлекции

Архитектура
№ 52. – Руины мечети, мозаичная надпись на стенах мечети, ров цитадели, глинобитная башня, ворота на городище, мечеть, здание ледника. Включает 29 фотоотпечатков. Туркестанское генерал-губернаторство, Закаспийская обл., ст. Анау, Байрам-Али. 1901 г.

№ 53. – Архитектурные памятники: мавзолеи, мечети, медресе, намогильные камни. Включает 217 фотоотпечатков и 217 негативов. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл., г. Самарканд; Бухарский эмират, гг. Бухара, Шахрисябз. 1900–1903 гг. (кол. 53-126–200 фотографии Панкратьева).

Афганцы
№ 56. – Портреты мужчин, Исхак-Хана и его сына; курильщик, заклинатель змей, музыкант, женщины в мечети. Включает 26 фотоотпечатков и 26 негативов. Туркестанское генерал-губернаторство, г. Самарканд; Бухарский эмират, Денауское бекство, г. Байсун. 1901–1902 г.

Евреи
№ 49. – Вид еврейского квартала в Самарканде, двор дома, шалаш возле дома, здание синагоги, занятие в синагоге, портреты мужчин, женщин, подростков и детей, семья богатого еврея. Включает 33 фотоотпечатка и 48 негативов. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл., г. Самарканд. 1902 г.

Индусы
№ 55. – Портреты мужчин. Включает 9 фотоотпечатков и 9 негативов. Туркестанское генерал-губернаторство, Ферганская обл., г. Андижан. 1902 г.

Казахи
№ 57. – Вид пастбища, сушка кизяка, здание караван-сарая, портрет невесты, портреты мужчин, женщин и подростков; предметы, сфотографированные в Асхабадском областном музее: сосуды для кумыса, ножи и ножны, попоны для верблюда. Включает 26 фотоотпечатков и 26 негативов. Туркестанское генерал-губернаторство, Сырдарьинская обл., ст. Подгорная, Чак-Пак; ур. Кок-Су, Мерке. 1902 г.

Киргизы
№ 43. – Ландшафты, виды кочевых аулов, экстерьеры и интерьеры юрт, молотьба, портреты мужчин, женщин и детей, кочевой караван, варка сыра, очистка шерсти, тканье ковра, тканье полосы для юрты, женщины в траурной одежде, сцены поминального обеда, кладбище, конные скачки. Включает 148 фотоотпечатков и 148 негативов. Туркестанское генерал-губернаторство, Ферганская обл., Алайская долина, рр. Ачи-Таш, Кок-Су, Комон-Су, Минджар, Така, Туз-Су, Туюк-Су, Томчи-Кунгей, Сыраржар; перевалы Гурумды, Таут-Мурун, Терек-Даван, ур. Баука, Гукдеве, Кичи-Кирамук, Куррока; крепость Иркештам, ст. Кизил-Курган. 1901 г.

№ 44. – Горные ландшафты, перевалы Майдантал и Турпак-Бель, мост, виды кочевых аулов, виды зимовок, портреты мужчин, девушек, женщин, сцена подготовки к кочевке, кочевой караван. Включает 68 фотоотпечатков и 68 негативов. Туркестанское генерал-губернаторство, Сырдарьинская обл., Майдантальская долина, рр. Ак-Булак, Андаульгам, Майдантал, Пскем, Чирчик; ур. Курган-Тур, Куркурсу; с. Троицкое. 1902 г.

Персы
№ 51. – Уличные сцены праздника Шахсей-Вахсей. Включает 22 фотоотпечатка и 22 негатива. Туркестанское генерал-губернаторство, Закаспийская обл., г. Асхабад. 1901 г.

Таджики
№ 11. – Портреты мужчин, женщин и детей; виды кишлаков, приготовление крупы. Включает 26 фотоотпечатков и 26 негативов. Туркестанское генерал-губернаторство, Сырдарьинская обл., рр. Пскем, Чирчик; к. Бричмулла, Нанай, Пскем. 1902 г.

№ 47. – Горные ландшафты, р. Вахш, виды городов и аулов, колодец, мосты, брод через реку, арык, сельскохозяйственные работы, водяная мельница, хозяйственные постройки, жилые дома, базар в Каратегине, портреты подростков и мужчин разных возрастов, чиновник в парадном костюме, дервиш. Включает 157 фотоотпечатков и 157 негативов. Бухарский эмират, Гиссарское бекство, гг. Дюшамбе, Каратаг, Файзабад, Юрчи; Денауское бекство, гг. Байсун, Денау, Дербент, к. Пандочи, Сары-Ассия; Каратегинское бекство, г. Гарм, к. Аксой, Доголоман, Лянгар, Нимичи, Пильдон. 1901 г.

Туркмены
№ 40. – Ландшафты, виды кочевых аулов, виды усадеб, виноградник, пахота и бороньба на быках, процесс обработки шерсти, изготовление ковра, интерьер юрты, портреты мужчин, женщин и детей, сцены торговли на базаре, всадник, ахалтекинские лошади и их убранство, бык, собака породы алабай, памятник в Геок-Тепе, руины мечети в пос. Анау. Включает 160 фотоотпечатков и 160 негативов. Туркестанское генерал-губернаторство, Закаспийская обл., Красноводский у.; Асхабадский у., пос. Геок-тепе; Мервский у., пос. Тахтабазар. 1901 г.

№ 41. – Мост через р. Кушку, виды аулов, хозяйственная постройка, портреты мужчин, женщин и девочек. Включает 20 фотоотпечатков и 20 негативов. Туркестанское генерал-губернаторство, Закаспийская обл., Мервский у., пос. Тахтабазар, ст. Таш-Кепри. 1901 г.

Узбеки
№ 248. – Виды кочевых аулов и зимних поселений, юрты, печи, выпечка хлеба, ткачиха за узконавойным станком, верблюд под вьюком, караван верблюдов, верблюды на базаре, перекочевка, водопой скота, поясные портреты мужчин разных возрастов, ковры. Включает 79 фотоотпечатков и 83 негатива. Бухарский эмират, Гиссарское бекство, гг. Каратаг, Оби-Гарм, Файзабад; Денауское бекство, г. Денау, к. Ак-Рабат, Сары Ассия; Шахрисябзское бекство, гг. Шахрисябз, Яккабаг; Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл., аул Тияглы, Ферганская обл., г. Коканд, к. Маде. 1900–1902 гг.

Узбеки, таджики (сарты)
№ 42. – Виды р. Амударьи и ее побережья, ландшафты, руины крепости, рисовые поля, вид ст. Кайнар, здание караван-сарая; виды г. Бухары: цитадель, улицы, ворота, тюрьма, Регистан, мечети, двор богатого дома, каркас глиняной постройки, дервиши; виды городов Гузар и Яккабаг, вид горного аула, мечети, минарет, святой колодец, виды кладбищ. Включает 135 фотоотпечатков и 135 негативов. Бухарский эмират, г. Бухара; Шахрисябзское бекство, г. Яккабаг; Гузарское бекство, г. Гузар; Каршинское бекство, г. Китаб; Керкинское бекство, г. Керки; Чарджуйское бекство, г. Чарджуи. 1900–1902 гг.

№ 46. – Виды р. Сыр-Дарьи, г. Ош, гора Сулеймана, медресе в Намангане, виды г. Коканда: базар, площадь, улицы, здание медресе, чайхона, мастерская кузнеца, процесс изготовления бумаги, танцовщицы, поясные портреты женщин и мужчин, производство на гренажном заводе в г. Новый Маргилан. Включает 154 фотоотпечатка и 154 негатива. Туркестанское генерал-губернаторство, Ферганская обл., гг. Андижан, Коканд, Наманган, Новый Маргелан, Ош. 1900–1902 гг.

№ 48. – Виды Самарканда: панорама, улицы, Регистан; дома со стороны двора, дувалы, веранды, арык, комнаты на мужской и женской половинах дома, кухня; мечети, хаузы, кладбища; ремесленные производства: чугунолитейное, кузнечное, плотницкое, токарное, гравировальное, ювелирное, красильное, ткацкое, кожевенное, сапожное, гребеночное, пекарское, маслобойное; резьба по гипсу, сушение фруктов, толчение соли и риса, обжигание извести; торговля: конный базар, овечий базар, хлебный базар, соломенный базар, продажа одежды и обуви, ремесленных изделий, табакерок, духов, пищевых продуктов; сцены: суд казия, муллы, молитва в медресе, нищие, прокаженные, гадальщик, похороны, танец юноши бача, игра на музыкальных инструментах, скачки, акробаты; типы мужчин, женщин и детей; сорта винограда. Включает 406 фотоотпечатков и 442 негатива. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл., гг. Самарканд, Пенджикент, к. Агалык. 1900–1902 гг.

№ 54. – Мечети, медресе, мазары, камень с тюркской надписью, базары, портреты мужчин. Включает 22 фотоотпечатка и 22 негатива. Туркестанское генерал-губернаторство, Сырдарьинская обл., Аулие-Атинский у., г. Аулие-Ата, с. Головачёвка; Ташкентский у., г. Ташкент, ст. Чак-Пак. 1903 г.

Уйгуры
№ 45. – Ландшафты, мечети, кладбища, мазары, караваны, постройка плотины на р. Кашгар-Дарья, портреты детей, девушек, мужчин и женщин. Империя Цин, провинция Синьцзян, г. Кашгар. 1901 г. (№ 45–47-55: фотографии Н.Ф. Петровского).

Цыгане
№ 50. – Поясные портреты мужчин и женщин в фас и в профиль. Включает 30 фотоотпечатков и 57 негативов. Туркестанское генерал-губернаторство, Самаркандская обл. 1902 г.

Обращаем ваш внимание, что в последнее время участились случаи мошенничества, совершаемые с использованием информационно-телекоммуникационных технологий.

Обращаем ваше внимание, что билеты в Российский этнографический музей в сети Интернет можно приобрести только через официальный сайт музея www.ethnomuseum.ru . Просим вас быть очень внимательными, чтобы не стать жертвами мошенников.

Режим работы Музея в праздничные дни:
01 и 08 мая, 11 и 12 июня с 10.00 до 18.00, касса  до 17.00;
29 апреля, 09 мая Музей закрыт.


Мы используем cookie (файлы с данными о прошлых посещениях сайта) для персонализации сервисов и удобства пользователей.
Продолжая просматривать данный сайт, вы соглашаетесь с использованием файлов cookie и принимаете условия.