Главная: Материалы по этнографии: Экспедиции
напечатать
написать
поделитьсяЭкспедиции
После однодневной остановки в д. Согра наш отряд двинулся дальше вниз по течению Пинеги, надеясь в течение дня преодолеть 70 км и достичь следующего куста деревень, расположившихся в устье р. Выя.
Однако мы столкнулись с неожиданной преградой - приток Пинеги река Илеша после продолжительных дождей оказался настолько полноводным, что форсировать его сходу оказалось трудновыполнимым даже для наших джипов. Поэтому было принято решение разделиться на два отряда: 1-й - это пилоты и журналисты, 2-й - это мы, то есть два этнографа и фотограф. Машины должны были найти обходные пути и подхватить нас вечером или утром следующего дня на Вые, куда мы намеревались доплыть на резиновой лодке с мотором. Суровая действительность внесла свои поправки в наши планы - доплыли мы только на вторые сутки, переночевав в единственном на нашем пути селении - лесном пункте Осяткино.
Второй отряд добрался до нас только на 5-й день, невероятные злоключения которого - это тема отдельного рассказа - навеяли "этнографические" мысли о том, что здесь не обошлось без участия местных колдунов - икотников. Как бы то ни было мы опять оказались в "культурном пространстве", то есть, в д. Окуловская, которая живописно раскинулась на высоком берегу Выи. И вновь мы погрузились в парадоксальный мир традиционной культуры, особое ментальное пространство, где леший уводит ребенка в лес, а милиция обращается за помощью к колдуньи, которая в свою очередь в полночь выворачивает одежду наизнанку и отправляется на перекресток - росстань, чтобы вызвать лешего и вернуть пропавшего. Мир, в котором до сих пор регулятором человеческих отношений выступает вера в порчу, сглаз, икоту, а общение с Богом происходит не только посредством молитв, но и через воздвижение по обету многочисленных крестов и часовен.
Из полевого дневника Баранова Д.А.
"…От зубной боли ловят таракана, заворачивают в бумажку какую-нибудь, ложат на больной зуб и говорят: "Как у таракана зубы не болят, так и у меня, раба Божьего чтоб зубы не болели"".
"Колдуны тяжело умирают - они мучаются за свои грехи, им нужны передать свою силу. Еще, говорят, прорубали над покойным потолок, чтобы душа его вышла, она не выходит, она не хочет из-за своих грехов встречи с Богом, это для нее тяжелое испытание на том свете. А потом еще брали от какого-то дома землю из-под венца, чтобы этот дом стоял на третьем месте, то есть, три раза переставлялся, и осыпали этой землей умирающего колдуна. Вот, я помню, у нас одна старушка умирала тяжело, нашли такой дом, взяли из-под него земли и посыпали ее - она умерла".
"Чтобы маленьких детей в доме не испортили, в порог втыкали иголки острием наружу".
"Моя прабабушка так еще лечила: если кто испортил, то она вырезала облик этого человека из лучинки, жгла его, потом на порог ложила с приговором, чтобы снять порчу".
"У нас корову "закрыли" - то есть ее сделали невидимой. Мы ее три дня искали - не могли найти. Моя бабушка пошла к колдунье, которая это сделала и говорит: "На, возьми платок и "открой" мне корову, я знаю, что это ты сделала". И ее нашли - она стояла под елкой, там сто проходили и не видели ее. А тут стоит и, главное, сухая вся, а ведь три дня дождь лил".
. . .
В деревне Окуловская мы были радушно, без лишних вопросов приняты семьей главы волости Дунаева Виталия Степановича. Радио, телевизор, трактор во дворе - внешние приметы современного мира. Но люди…Во время общения с ними мы вновь оказываемся во власти ощущения прикосновения к чему-то непостижимо архаичному, где любое произнесенное вслух слов может материализоваться (слова вещать и вещь этимологически связаны), где в любой момент может произойти прорыв иного, потустороннего в наш освоенный мир в специально отведенных для этого культурой точках пространства: на перекрестке, в печной трубе, в окне, бане…
Из полевого дневника Баранова Д.А.
"…Моя свекровь прокляла моего ребенка во время родов. Она сейчас живет - мучается, я ее не трогаю. Мой муж похвастался ей, что я уже третьего ребенка рожаю - а она меня не любила, - вот и испортила.".
"Нельзя ни в коем случае ругаться и лешего поминать, особенно когда печка топится, труба открыта, когда горячие угли, когда дверь открыта…И через печку можно сделать что угодно, когда затопишь печку, все с дымом уйдет. Например, ты давно человека не видел, ты по нему соскучился, ты только в печку его позови, он тут же приедет, услышит и приедет…".
Местная традиция вновь подтверждает живучесть мифологического мышления, предполагающего выработку особого отношения человека к окружающему миру, отношения, выстраиваемого по модели диалога с природой как равноправным партнером. Отсюда и формула поведения - главное не переделать или покорить природу, а договориться с ней, найти общий язык с ней.
Многочисленные мифологические персонажи русских быличек, регламентация общения с ними - все это результат подобных ментальных установок.
"…В лесу лесной живет. Тут много чего в лесу ходит. Люди видели, как какие-то мужики с торбами ходили над лесом с колпаками на головах. Бог ты мой! Как медный котел начищенный блестели эти колпаки!".
"Когда я в лес захожу, я помолюсь лесному духу и попрошу его: "Лесной дух, прими меня. Подари мне подарки свои, дары свои". Попрошу его и всегда поблагодарю его.
В доме у меня был домовой - он шалил страшно, причем это она была, а не он. Когда я уезжала, то оставила колоду карт на комоде. Когда обратно приехала, то там на картах был запутан вот так длинный черный волос. Ночью она гремит в коридоре, сапоги бросает, то постучит, то на одной ноге по матице (брус, держащий потолочины) попрыгает - это к гостям прыгает.
У нас здесь домового в новый дом не переселяют - он сам там селится, когда, наверное, печку сложат. Когда вселяются в новый дом, у него просят разрешения: "Жихарко-ботанушко, пусти на подворьюшко детушек, курочек и там кого еще" - вот так приговаривают, я сама слышала.
А в бане баньша живет, в амбаре амбарник. Их нельзя злить, нужно к ним по-доброму относиться. Жихарьке на чердак нужно кусок хлеба закинуть, когда уходишь из дому, в бане горячую воду оставляешь, мыло".
"У нас пожар тушат так: загорится дом, женщина какая-нибудь разденется донага, распустит волосы, возьмет иконы и по солнышку обойдет вокруг дома. И стразу огонь и искры вверх уходят, а соседние дома не загорятся. А еще бросают в горящий дом пасхальные яйца - и огонь утихнет".
За четыре дня, что мы провели на Вые, нам удалось записать множество быличек - мифологических историй, героями которых стали многие местные жители.
Это еще один феномен традиционной культуры, лишний раз свидетельствующий, что грань, отделяющий этот мир от иного чрезвычайна тонка - в любой момент может произойти ее разрыв, который в быличках всегда маркируется словом вдруг.
Одна из самых интересных фигур в северорусской деревне - это пастух. Это классический медиатор, осуществляющий связь между этим и иным мирами. До сих пор в здешних местах пастухи перед пастьбой заключают договор с лешим, который после принесенной ему жертвы (яйцо, рубаха, хлеб и т.д.) пасет вместо пастуха. Совхоз такому пастуху платит гораздо больше, чем "незнающему".
Самое удивительное, что иногда пастух говорит хозяевам, что их корова обещана "лесному хозяину" - и действительно, именно эта корова оказывается задрана медведем - считается, что леший в образе медведя берет себе то, что было ему обещано.
Из полевого дневника Баранова Д.А.
"…Здесь раньше пастухи были, их нанимали, они пасли коров. Был у нас один какой-то дед. Вот коров начнут выгонять, он становился у ворот, что-то делал и потом говорил, что коров никто не тронет. И действительно, коровы были целы Но не дай Бог его разозлить, его всегда угощали, давали ему подаяние. Одна женщина несла связку калачей, шла мимо этого пастуха и не угостила его. И у нее прямо у деревни медведь корову задрал. И медведь тут не хаживал никогда. Он очень много знал, мог свадьбу остановить - едет свадебный поезд, и вдруг кони как вкопанные встают и не идут дальше. Пока ему сто грамм не поднесешь - только тогда кони пойдут.
Был другой - пришлый, пастух. Один раз он пошел в лес за ягодами и вдруг увидел, как на него "стадо" червей по тропинке ползет. Он достал платок, собрал в него червей и завязал в узел. Вернулся домой, положил узел на печь, высушил их и у него появилась сила. Он уволился из механизаторов и пошел в пастухи. Этих червей он во время первого выгона коров закопал под забор и так пас коров 5 лет. А вернее - не пас. Утром выгонит стадо в лес, а сам вернется домой и на печку завалится и ни одна корова не пропала за все это время. Много раз наблюдали, как медведь ходит по стаду и не видит коров - они ему камнями кажутся, так и коровы не видят медведя.
Он колдуном был - ему нельзя было бриться, стричь ногти, спать с женщиной, есть "черные" ягоды. А потом был пожар - пол деревни сгорела и сгорели его черви под забором, так он как невменяемый 3 дня был: катался по земле, кричал. А потом болезнь ушла, но и сила вместе с ней вышла. Сейчас он опять на тракторе работает в совхозе. Колдунов у нас всегда на свадьбу приглашают, чтобы не обиделись. Их нельзя забывать".
"Я слышала от бабушки, что человек произошел не от обезьяны, а от медведя. Когда я была маленькой, я вернулась из школы и говорю бабушке, что по теории Дарвина мы произошли от обезьяны. А она сказала, что быть такого не может, человек от медведя произошел".
Любой культурой устанавливаются особые дни в году, когда поведение человека приобретало знаковый характер: любой его жест, слово могло повлиять на ближайшее будущее. С другой стороны, весь мир начинал восприниматься как некий текст, правильное прочтение которого обеспечивало узнавание своей судьбы. Так, по рассказам пинежских бабушек особым днем считался Чистый четверг последней недели Великого поста.
"Мутовки-то на Великоденный четверг делали до восхода солнца, чтобы сметана была хорошая да масло водилось. У мутовки 5 рожков, приговаривали:"мутовка - размутовка, мутовка - размутовка, мутовка". До восхода мы, девки, ходили в этот день снег пахать (мести снег) веником. Кого встретишь первым - как его зовут, так и жениха звать будут. А еще мы раздевались донага, первый блин клали на голову, выскакивали на улицу и у первого встречного мужчины спрашивали имя, чтоб узнать, как будут звать будущего мужа. Гадали на будущего мужа так: в полночь забегали в баню или овин, открывали окно, задирали подол и выставляли голый зад или перед на улицу - ждали, какая рука погладит: лохматая - будет богатый муж, голая - бедный".
"Кто церковь разрушал, того Бог наказал. Кто без рук, кто без ног, кто ослеп - Бог наказал. Я в школу ходила, когда колокольню уронили, мы выбежали, страшно испугались - как будто земля вся задрожала, а пыли сколько, а галок! Это я помню хорошо.
У нас тут много часовенок поставлено по обету, туда ходим молиться. В д. Новинки была часовня, там находился Николай Угодник, Его привезли откуда-то снизу. Он плыл и вдруг напротив ручья, который Становой называется, он встал и никак его не могли с места сдвинуть. Вот его в церкви и поставили. К нему издалека с низу приходили, из Карпогор (80 км). А церковь как разбили в 1937 г., его унесли в часовню, два раза горела часовню, а он - нет. Но на третий раз он все равно сгорел.
А вот еще в Гаврилове (в 15 км) стоит часовенка - она уж вовеки стоит. Она в лесу глухом стоит - в суземе. Про нее легенду рассказывают. Ходил какой-то странник и ему во сне приснилось или как, что надо в лесу часовенку построить. Вот он и поставил ее в глухомани. Мы до сих пор туда ходим за водой - часовенка на ручейке стоит".
Приведенные тексты из полевого дневника свидетельствуют о существовании в сознании человека христианских и языческих представлений, причем они не исключают друг друга, а сосуществуют по принципу дополнительности.
В науке подобное явление получило название "народное православие".
Здесь, на Вые, переправившись на другой берег, мы нашли в глухом лесу на "росстани" часовню св. Георгия и огромный обетный крест. В часовне помимо обычных атрибутов интерьера - икон, "пелен", свечей, религиозной литературы, записок, мы обнаружили языческий заговор "на богатство, на 5 рублей": "Встану благославясь, выйду перекрестясь, из избы дверьми, со двора воротами. Пойду на море купцом, возвращаюсь на соболь молодцом. Приношу домой клад. Дай Бог столько денег, чтобы некуда было класть. Аминь, аминь, аминь."
Наконец, мы покидаем гостеприимную Выю, даже слишком гостеприимную, если вспомнить, что вместо планируемых пары дней мы задержались здесь почти на неделю, и отправляемся дальше вниз по Пинеги до деревни Городец, что в 80 км отсюда. Тут нам везет на встречу с удивительной бабушкой - Александрой Яковлевной 1920 года рождения.
Есть почти в каждой деревни люди, которых мы называем культурными лидерами - они являются хранителями традиций, своего рода "экспертами", с одной стороны, и медиаторами, посредниками между мирами, к которым прибегают за помощью - с другой. Как правило, это одинокие люди, и ущербность их семейного статуса с лихвой компенсируется компетентностью во всех сферах жизни и неординарностью личности. Наша бабушка - из таких.. Она знает свадебные песни и заговоры, частушки и игры, гадания и приметы.
Из полевого дневника Баранова Д.А.
"…Вот собираются парни и девки на святки в избе, берут стакан с водой, опускают туда колечко и проклинают двери и окна и смотрят в стакан. И там кто покажется, то жених, а то и черт. Главное, чтобы в полный рост не показался, а не то умрешь. У нас одна гадала так, так ее потом нашли мертвой - она вся растрепана была.
Брали блюдо, наливали воду, писали записки с названием деревень и клали с краю. Потом пускали зернышко по воде и смотрели, к какой деревне пристанет, туда и замуж выйдешь.
Или когда ложишься, то делаешь колодец - кружку и лучинку сверху и говоришь: суженый-ряженый, приди, коня напои.
Тут икотники живут - икоты насылают. Чтобы избавиться от икоты, нужно шилом кровь "достать" у икотника (колдуна) - и тогда болезнь уйдет.
От зубной боли нужно говорить: "Месяц-месяц, где ты был? - на том свете, что ты видел? - мертвецов. Как зубы омертвели и не болят у мертвецов, так бы и у меня бы, раба Божьего, омертвели и не болели". "Болели зубы год, болели зубы два, стало бабе легче - держи х… крепче!"
От "ураза" (пореза или ушиба) нужно говорить следующие слова три раза: "Господи, Иисус Христос, Сын Божий! Помилуй нас, грешных. Встану благославясь, выйду перекрестясь, из избы дверями, со двора воротами. Выйду на восточную сторону. На восточной стороне есть синее море, за синем море есть три девицы: Марина Магдалина, сестры Лазаревы. Одна ураз снимает, другая кровь унимает, третья опухоль снимает с рабы Божьей. Будьте мои слова крепки и верны. Во веки веков, аминь, аминь, аминь".
Кольский полуостров представляет особый интерес для этнографов: хотя он входит в этнокультурный ареал Русского Севера, тем не менее природно-климатические условия заполярья, сложная этническая история, пограничность расположения - все определило своеобразный, ни на что не похожий облик культуры местного населения. Выявление этой "особости" этнических традиций составило одну из научных задач экспедиции.
В качестве объекта изучения были выбраны два непохожих друг на друга поселения, расположенных в разных ландшафтно-климатических зонах: село Краснощелье, находящееся в самом центре Кольского полуострова и фактически отрезанное от внешнего мира, и старинное поморское село Варзуга на Терском берегу Белого моря.
Даже самые предварительные анализ и сравнение культуры обитания жителей этих поселений позволяют сделать любопытные, если не сказать - неожиданные наблюдения.
- На Кольском полуострове (в центре и на юге) в силу не до конца понятных причин практически отсутствует старообрядчество, что особенно поразительно на фоне "продвинутости" этой традиции в соседних землях Карелии.
- Очень мало местночтимых святых - по словам настоятеля Успенского прихода с. Варзуга иеромонаха Митрофана Русский Север является владением дьявола, поэтому служение Богу требует от человека чрезвычайного напряжения духовных и физических сил.
- Кольский полуостров является, пожалуй, единственной в Европе зоной формирования культуры шаманского типа, признаками которой являются представления о множественности миров, об обитании в теле одного человека нескольких душ, наличие особого медиатора (посредника) между мирами - шамана, распространение у них особой психической - "шаманской" болезни. До сих пор местные жители говорят о "лопарском наследии" - колдовстве, одержимости духами и т.д. Так, например, еще недавно поморы перед отправлением в море обращались к лопарским шаманам - "нойдам", с тем , чтобы они разогнали тучи и обеспечили попутный ветер; один послушник Успенской церкви в Варзуге - лопарь по происхождению, - вынужден был уехать из этих мест, так как старые духи его не отпускали и жестоко мучили.
Эти и некоторые другие факторы послужили, возможно, причиной формирования особого образа жизни местных жителей, характеризующегося стремлением к некому пределу и даже выходу за него, доминированием жизненного императива "или пан, или пропал".
Легенда о Варлааме Керетском
Примером этому может служить записанная нами на Терском берегу легенд о Варлааме Керетском - местном священнике, который имел жену-красавицу и был уважаем прихожанами.
Однажды он узнал, что рыбаки при выходе в море приносят жертвы идолу на Абрамовом мысе. Тогда он решил заклясть это языческое место и изгнать оттуда беса, что в общем-то, делать белому священнику не полагалось, так он через свою семью чрезвычайно уязвим для дьявола. Бес ушел, но перед уходом пригрозил ему, что он еще вспомнит о нем. И действительно, когда он вернулся домой, то он не узнал свою жену - она стала пить, путаться с норвежцами и т.д. Долго он пытался ее образумить, но все попытки оказались тщетными.
Тогда он решил рискнуть и прибегнуть к специальному чину отчитки - "изгнание бесов". При отчитки на Пасху в храме с помощью "копия" он случайно "заклал" свою жену, положил ее в гроб, гроб погрузил в карбас и отправился в открытое море, чтобы принять смерть, искупив тем самым свой грех. Но Господь, как рассказывают, все не давал ему смерти. Несколько лет он странствовал по морю, причем его все время сопровождал туман, морось, встречный ветер - до сих пор рыбаки, увидев туман на море, объезжают его, считая, что там скрывается Варлаам со своей мертвой женой, а северные норвежцы еще и сегодня, увидев туман, говорят: "Русский поп жен везет".
Тело жены истлело, а Варлаам все не мог найти свою смерть. И вот он подумал, что его Бог, возможно, простил. И он решил проверить это. Около Святого мыса, что на побережье Баренцева моря, сталкиваются два течения, поэтому там тонуло много кораблей, к тому же в этих местах обитали страшные морские черви, которые протачивали дерево обшивки кораблей. До сих пор археологи находят затонувшие корабли, проеденные этими червями. И решил Варлаам заклясть червей, рассуждая так: если Господь простил его, то черви навсегда исчезнут из этих краев, если нет, то его карбас тогда пойдет ко дну и он умрет.
И они исчезли. Варлаам после этого прожил долгую жизнь, он научился понимать язык животных, стал помогать терпящим бедствие в море. До сих пор рыбаки рассказывают что он является во время кораблекрушений и помогает и при этом он всегда называет свое имя. И сегодня по берегу Баренцева и Белого морей стоят поморские кресты, посвященные Св. Варлааму Керетскому.
